[indent] Мистер Макнейр - непосредственный начальник Брена и Энзо, но уж слишком в малом пример для подражания. [indent] Он жесткий до жестокости, мало что к драконам добрых чувств не испытывает - да драконоборцам и не положено, так и в целом магических существ недолюбливает. Что ж, у каждого из драконоборцев свои причины там быть, чем нелюбовь Макнейра хуже? [indent] У Макнейра есть семья: жена и ребенок. Есть любимое хобби: каллиграфия и кружок Пожирателей Смерти. Макнейр - один из самых первых последователей Лорда. [indent] Полезный человек: сильный маг, в чьих силах даже левитация взрослой драконьей особи, безжалостный убийца, упорный исполнитель. Мимика невыразительная, манера говорить - ленивая, он всегда точно делает одолжение своему недалекому собеседнику. Взгляд навевает мысли о мертвых рыбах. [indent] Ждет от подчиненных четкого выполнения приказов, и сентиментальных дураков у себя в команде не держит. Не можешь убить дракона - тебе в другой отдел, к слабакам и неженкам. Он не стоит горой за подчиненных: каждый сам за себя, но иногда, в качестве исключения, может вытащить одного-другого из административных передряг - но только потому, что больше магических животных не любит только бюрократов. [indent] Предвзят по отношению к магглорожденным. Драконоборца Вентуру держит за забавную зверушку и исключение, доказывающее правило: магглорожденным нет дороги в Министерство волшебников. [indent] Год назад в Бюро стажировалась американская волшебница. Все уверены, что она устала от туманного Лондона и уехала: вот заявление на увольнение, а вот многочисленные свидетели, слышавшие, как Мейв строила планы на свой отъезд. Никто и не подозревает, что последнее, что Мейв увидела в отделе - это Темная метка на руке мистера Макнейра и его гостя, а затем - зеленая вспышка, чтобы не разрушала ненужными разговорами репутацию уважаемых людей.

---

Уолден Макнейр - шотландец и дальний родственник Бреннана, кузен его бабушки. После Первой Магической Войны его разжалуют в палачи. Впрочем, это место ему действительно очень подойдет. Появляется в нескольких постах у прямых подчиненных: Свернутый текст Но её одиночество не длится больше секунды — Ирма замечает, что вовсе не одна. На неё, полураздетую, молча смотрит мужчина средних лет с короткой стрижкой и в очках. МакФасти не успевает испугаться, только натягивает повыше одеяло на грудь. — Да больно нужно, — цедит мужчина и дёргает подбородком. — Одевайся. — А вы... кто? — Мерлин, до чего тупой вопрос. Ирма никогда ещё не чувствовала себя так глупо и в такой опасности. Смотрит на волшебную палочку — она лежит на подушке рядом, но тянуться до неё дольше, чем того требует техника безопасности. — Мистер Макнейр. И сегодня мы с тобой поедем оценивать пойманных драконов, — тут только Ирма замечает значок на лацкане его пальто. Ещё один драконоборец, но смотрит так, будто дракон — это она. Даже имени своего не называет. Ирме сложно сосредоточиться, но она чувствует, что если ещё секунду проведёт в постели, она там останется навсегда. "Отвернитесь", — бурчит она неловко, но Макнейр даже глаз не прикрывает  [...]. Ещё один вопрос не даёт ей покоя, но она предпочитает сначала полностью собраться, и только потом расспрашивать драконоборца. Он выглядит невероятно самоуверенно, и Ирма не может понять, её это бесит или... успокаивает? Мужчина распространяет вокруг себя ауру властвования, молчит, но это молчание понятно до последнего слова.  [...] Ирма молчит всё это время, пока они идут от палатки к портальной станции. Им отдают несколько ключей-порталов, и мужчина бесцеремонно хватает её руку и прикладывает к старому башмаку. [...] — Я говорю, а ты записываешь, — впервые за это время подаёт голос драконоборец. Ничего не остаётся, кроме как молча кивнуть, мол, я всё поняла, извините, и последовать за ним хвостиком к дракону. Блокнот в её руках слегка подрагивает, карандаш трясётся интенсивнее. Она старательно нажимает на бумагу, записывая цифры — сегодня он выполняет её работу, но, видимо, для Макнейра она слишком неквалифицированный специалист и даже с измерением дракона не справится. Движения Макнейра точны, ни миллиметра лишнего, но слишком грубы. Конечно, дракон не почувствует, даже если его попытаться пнуть, но драконоборец вертит его как хочет, с помощью своей палочки. Обездвиживает, левитирует — Мерлин, он его левитирует... — накладывает сильное парализующее и открывает дракону пасть. Рассматривает зубы. - Гнилые, но на месте, — безразлично диктует Макнейр, словно в маггловский диктофон, когда терпение Ирмы наконец заканчивается. У Макнейра, даром что дальний Бренов родственник, до жути пугающий взгляд, и  Брен прилагает все усилия, чтобы его выдержать. Начальник смотрит безразлично, как мертвая рыба, и все же что-то до костей пробирает. — Берешь на себя слишком много, МакКливерт. И работать будешь, с кем сказано. Подумай, что делаешь, и есть ли тебе куда податься. Побежишь в заповедник к МакФасти, когда мы тебя взашей выгоним? Он так резко взмахивает палочкой, отменяя свое заклинание, что Брен едва успевает поймать падающую Ирму, охает, но все-таки выдерживает под аккомпанемент хмыканья со стороны палатки. — Поработаешь завтра с Пейджем еще раз, и послезавтра, и каждый день, пока я не передумаю. Все ясно? — Я и сам не собираюсь работать с МакКливертом, он стукнутый! — подает вдруг голос наконец появившийся Артур, и Брен, опуская Ирму на землю, яростно кивает в знак согласия. Макнейр усмиряет его так же — одним взглядом. — И это, — мягко произносит он, — мне тоже малоинтересно.

[indent]Джеремайа Флинт - квинтэссенция слизеринца. Про таких Шляпа поет не то что песни, а неприличные частушки, когда в кабинете директора никого нет. И запомните: он вам не Джеремайа, а Джерри. Но главный над стажерами драконоборец Вентура называет его "Майа, детка"; [indent] Он с рождения получал всё, что только можно, а потом добирал лишнего своим обаянием. Джерри уверен: стоит улыбнуться, и все, что еще не у его ног, немеделенно туда падет. К сожалению, из чувствительных к его чарам в Бюро осталась только Хейзел, что позволяет Джерри считать драконоборцев тупыми сухарями; [indent] Джерри знает, как надо, и вам расскажет. Он закончил Хогвартс с блесятщими оценками, и уверен, что рожден для реформирования Бюро. Если он не предложил очередному драконоборцу, как надо сделать по-другому, день прошел зря. Особенно прохаживается по своему руководителю Энзо, вплетая сюда еще и семейную нелюбовь к магглорожденным; однажды подловил его на ошибке и заявил: ну откуда тебе знать, ты же рос с магглами, бедняга. О последствиях умолчим, но они были пугающими. С тех пор Джерри стал более осмотрителен; [indent] Не особенно дружит с остальными стажерами, считая, что они значительно понижают интеллектуальный уровень всего кабинета. [indent]

---

чистокровный and proud of it самый младший и самый наглый в Бюро пошел бороться с драконами, потому что это достаточно серьезно, привлекательно и опасно вполне может поддерживать взгляды ПС, но в большой игре предпочитает быть мозгом операции, а не исполнителем, так что вряд ли примет участие в войне.

[indent] Дерек - самый старший среди стажеров. Он уже успел пройти годичную практику в отделе, занимающемся выработкой объяснений для магглов, и смертельно устал утопать в бумажках. В один прекрасный день на его стол попало задание выработать приличную версию появления дракона над небольшой деревней, и Дерек решил: моё! И, в целом, не ошибся. [indent] Драконоборцы называют Дерека "Большой Д", но не из-за того, о чем вы подумали, а потому что он Драконоборец Дерек Дэвис.  [indent] Однажды украл у МакКливерта его любимую форменную куртку из драконьей кожи, чтобы сходить в ней на свидание с девчонкой из своего старого отдела. Был прощен за десять внеочередных отчетов и сэндвич. [indent] Дерек обладает превосходной реакцией, и со временем подрастет в сильного драконоборца. Проблема только в том, что стажеры большую часть времени пишут отчеты, а не ищут драконов на очередную часть формы, и это просто убивает Дерекову деятельную натуру. [indent] Считает себя негласным лидером стажеров по праву самого громкого, говорливого и старшего, а самое смешное - даже Джерри порой его слушается.

---

полукровка или чистокровный есть старший брат, который уже обзавелся сыном Роджером (кто-то должен будет станцевать на Балу с Флер Делакур!) вне активной политики

[indent] Единственная девушка в отделе. Хейзел иногда кажется, что ее бы тут не было, если бы ее прадед не был легендарным основателем заповедников для драконов и самого Бюро, а отец - недавно ушедшим на пенсию драконоборцем. Она задалась целью развеять стереотип о том, что драконоборцы сплошь хладнокровные убийцы. Лучший стажер по версии думающего в ту же сторону Брена МакКливерта, подписался и поставил лайк; [indent] В теории Хейзел просто нет равных, но когда дело доходит до редкой полевой работы... Она боится. Боится просто до одури, и в такие моменты согласна быть и хладнокровным убийцей, и кем угодно, лишь бы не трястись как осиновый лист. Да еще и портрет ее прадеда в кабинете стажеров вечно подливает масла в огонь и спрашивает, не посрамила ли его внучка, а Хейзел от таких вопросов стабильно краснеет, потому что вообще-то - да, посрамила; [indent] Хейзел сейчас на испытательном сроке: в последний раз, когда ее допустили к полевой работе, она растерялась и вместо того, чтобы подчиниться указаниям старшего драконоборца, едва не выронила палочку и подставила под удар Дерека, который бросился драконье пламя блокировать. Оба отделались обгоревшими бровями, но Макнейр вынес последнее предупреждение: или робкость с сантиментами, или отдел драконоборцев, мисс Риджбит.

---

Хейзел пришла в отдел не только за высокими целями, но и следом за своим парнем Маркусом. Впрочем, он недавно решил, что убийство драконов под любым соусом - это не для него, и ушел работать в заповедник на острове Дрир. Они все еще встречаются, но Хейзел теперь приходится находиться под давлением с двух сторон: драконоборцев, которые ждут большей решительности от представительницы известной в их кругах фамилии, и своего парня, который внезапно стал волшебным хиппи; остроумная и смешливая; Хейзел - цемент, который стажеров склеивает, и все искренне надеются, что она возьмет себя в руки и останется в Бюро.

[indent] Маркус? Кто такой Маркус? Вы имеете ввиду: Тот-Кого-Нельзя-Называть Второй? Все драконоборческое бюро дружно охнуло, когда узнало, что их лучший стажер перешел на сторону драконологов. Не то чтобы было какое-то противостояние, но драконоборцы всегда считали себя более крутыми и решительными, да и защитниками волшебного и маггловского мира к тому же. Тот-Кого-Нельзя-Называть - это придумал Энзо, пока Брен молча качал головой добрых полчаса, не в силах поверить, что кто-то добровольно отправился на его родной остров в его родной заповедник. Маркус же к славе равнодушен, и бровью не повел, когда узнал про свое новое прозвище. И из заповедника назад не вернулся, хотя многие на это ставили; [indent] Маркус всегда был странным парнем, подверженным слишком резкой смене настроения. Вот он отплясывает за спиной Макнейра, корча уморительные гримасы, а через секунду мрачнеет, уходит в себя и может в следующий час и слова не проронить. Он первый драконоборец в своей семье, и родные не поняли ни его первого решения - прийти в Бюро, - ни второго - уйти из Бюро в маленький заповедник для раненных драконов. А Маркус все для себя решил, и решение его - штука железная. [indent] Он верит, что драконы слишком умны для того чтобы нападать бездумно, и не согласен с мнением об их "полуразумности". На этой почве скоро познакомится с Ирмой МакКливерт, женой Брена, в девичестве МакФасти - одной из драконологов соседнего заповедника, которая пригласит его сменить место работы в очередной и последний раз. [indent] Разорвал бы все контакты с драконоборцами, но ради Хейзел продолжает видеться с ребятами-стажерами в барах, и у них даже почти не доходит до драк с криками "убийцы!".

---

Чистокровный, не поддерживает Пожирателей Третий ребенок в семье В будущем станет одним из самых маститых драконологов своего времени

Если было в его жизни последнее время что-то постоянное, это была Ирма.
То есть, если честно, это было выражение ее лица каждый раз, когда она видела Брена: широко раскрытые глаза, тут же подозрительно щурящиеся, сжатые в тонкую линию губы. Сначала он говорила ему «привет», теперь вот перестала вовсе. И Брен, который сперва думал, что все может наладиться и шел на каждую вылазку как на праздник, уже начинал терять терпение.
Если кто-то расскажет, что любил девушку несколько лет и стойко сносил все ее гримасы в свою сторону, все презрительные фырканья и рассерженные комментарии, Брен плюнул бы ему в лицо. Он устал уже после месяца таких встреч, насупился, решил: просто будет делать свою работу, раз уж нужно выбирать между несчастным влюбленным и профессиональным драконоборцем. За последнее ему по крайней мере платили. А за все свои попытки быть для Ирмы хорошим — и кто ее знает, что она лично вложила бы в это слово! — Брен получал только по носу.
Да, на исходе был уже второй месяц их совместной работы. Так уж повелось: у каждого драконолога должен быть драконоборец, пары сотрудников редко распадались, так же как и редко создавались с драконологами из заповедников. Они предпочитали ограничиваться формальными контактами с Министерством и заниматься своими делами, но иногда один-другой сотрудник заповедника изъявлял желание попробовать себя в полевой работе. Брен знал, что МакФасти не жалуют драконоборцев, но тут уж ни он, ни они не могли ничего поделать. То, что презираемое всеми членами семьи место занял Брен, в целом его нисколько не удивило: кто же еще? И, хотя в Отделе о них с Ирмой толком ничего не знали — повстречались, расстались, у кого такого не было! — все произошедшее могло быть шуткой, доступной только его начальству. То, как он бежал за ней в прошлом апреле, перескакивая через головы, никого не удивило — бывает, глубоко запало парню, у кого, опять же... Ну да черт с ним, Брен уже оправился, и бровью не повел, хотя и допускал, что ребята надеялись поподтрунивать недельку-другую. Повода не дал: пожал плечами, поставил свою подпись под всеми нужными документами. Все, что сказал ему мистер МакНейр после назначения, можно было изложить всего тремя словами: я так решил.
Брен постарался как можно дольше не давать себе повода думать о назначении в карманные драконоборцы к Ирме МакФасти как о знаке свыше. Потом — он уже успел обругать себя последними словами — снова в груди подняла голову надежда, просто однажды Брен проснулся в омерзительном настроении, которое как по волшебству исправилось мыслью о скорой совместной работе. И Брен решил стараться изо всех сил, показать ей, что быть хорошим драконоборцем не равняется быть хладнокровным убийцей, что это никогда не было предательством — только серией шагов к своей точке зрения. И что он абсолютно не против — он всеми руками за — попробовать еще раз, даже если придется неделю стоять на коленях перед входом в заповедник.
Стоять на коленях без четко поданного одобрения Брен был все же не готов.
— Доброе утро, — коротко здоровается он, равняясь с Ирмой. Добавляет по привычке:
— И мне доброе утро.
Дракона удерживают четверо — и Ирме это не нравится, к гадалке не ходи. Сегодняшняя особь ведет себя ну точь-в-точь, как она: ничего не делает, но видно, что готова разорвать всех присутствующих в мелкие клочки, как только они дают слабину. Брен поднимает руку в знак приветствия остальным драконологам, близко не подходит: не совсем еще из ума выжил. Рассматривает издалека. Дракон ранен, но это для такого как он — пара царапин. Не взрослая особь, но уже достаточно нарастившая пластин, чтобы чьи-то зубы не принесли ощутимого ущерба. Брен окликает одного из драконологов:
— Чуть отведи руку, ты ему на рану давишь! Он тебя добрым словом не помянет, глазом моргнуть не успеешь — и мы все поджаримся.
На драконе еще и намордник, но Брен близко к сердцу принимает профессиональные страшилки о том, что вся эта ерунда для рассвирипевшего дракона — игрушки. Стоит ему действительно рассердиться. Да только с этим все ясно: не опасен, тих, издает утробное рычание, но его можно понять, кому понравится застрять в силках.
Служебными бумагами на свежем воздузе никто не заморчаивается, и о драконе они с Ирмой получают только листок, исписанный корявым самопишущим пером: так мол и так, попыка нападения на человека, пойман во столько-то, работают такие-то и такой-то.
Что бы там не говорила — и не думала — Ирма, у драконоборцев не всегда возникала надобность именно что бороться. Иногда можно было просто использовать рабочее утро для того, чтобы подышать воздухом, например. На людей посмотреть, выгулять рабочую куртку.
Брен уже научился спокойно выдерживать острые взгляды в свою сторону и тоже в некотором роде оброс драконьей шкурой.
— Это не в моей компетенции, — громко сообщает он в никуда. — Особь не проявляет агрессии, — в отличие от драконолога, — а если немного нервничает, кто ж его обвинит. Ирма, ты согласна?
Он спрашивает с легко читаемой насмешкой: Ирма последнее время ни с чем, что Брен предлагает, не согласна. Вот сюрприз-то.
Две вылазки назад ему пришлось убить дракона прямо у нее на глазах. Дракон был буйный, у Брена при виде таких все сворачивалось в животе: не от страха, а от обрушивающихся мыслей о том, что эта тварь может сделать. И вот так, с завязавшимися узлом внутренностями, было все же легко принять решение, в правильности которого Брен ни разу — ни тогда, на месте, ни потом, — не сомневался. Он все делал правильно, делал то, что должен. Драконоборцам не присылают букетов и свежих булочек в знак благодарности, но приятно знать, что потенциально он спас сколько-то жизней. Из всех прелестей жизни отважного героя они получали только повышенный интерес и восхищение девушек — но тут Брену не свезло.
— Вечно этот недовольный вид, — бормочет он себе под нос, глядя, как Ирма что-то выговаривает старательно удерживающим своего пленника драконологам. Уже и не верится, что когда-то она смотрела по-другому.